Некоммерческое партнёрствоУрал-Евразия

Если национальные элиты не будут бороться за союзное выживание и кооперацию, то их ждет судьба югославских, украинских, грузинских, молдавских элит: всех разобьют поодиночке.

29 мая 2014 г. был подписан договор о создании ЕАЭС на базе Таможенного союза. За три года мы научились не только беспошлинно торговать, но и отточили мастерство в ведении торговых войн внутри Союза: белорусские морепродукты и казахстанские сухофрукты не пускались в Россию, а Казахстан находил ДНК свиньи в российской говяжьей колбасе.

Почему нужно прекратить эти войны и что ЕАЭС делать дальше, рассказывает российский политолог Семен Уралов.

Первая книга Семена Уралова «Два капитала. Как экономика втягивает Россию в войну» вышла в 2015 году и написана в жанре политэкономии. Вторая, «Миропорядок по-русски», посвящена правящим элитам постсоветского пространства и уже находится в издательстве. Материалы для своей третьей книги под рабочим названием «Союз 2.0» автор собирает в том числе и в Казахстане: 25-26 апреля он посетил Караганду и Темиртау, где и дал нам интервью.

- Семен, для эксперта по евразийской интеграции название «Миропорядок по-русски» звучит достаточно экпансионистски. Так же, как и понятие «русский мир», на которое любой этнически не русский человек реагирует несколько настороженно. Россия опять собирает империю?

- Я говорю не о «русском мире», а об исторической России, которую я рассматриваю не в узком смысле слова как Российскую Федерацию. Для меня историческая Россия – это и Беларусь, и Казахстан, и Украина, и Молдова. Я говорю о связанности сотен народов единой исторической судьбой и политэкономическими интересами. Посмотрите, как только случается кризис, например, в Украине, он затрагивает всех по периметру России.

Соответственно, кризис в Таджикистане в начале 90-х, например, затронул и Киргизию, и Казахстан. Это всё независимые республики, но по факту всё до такой степени взаимосвязано, что делить это между собой нельзя. И эту взаимосвязь в первую очередь мы видим в экономике: спад в России естественно приводит к спаду в Казахстане. И ничего ты с этим не сделаешь. Потому что политэкономически мы остаемся единым пространством. Потому что шахтеры Караганды и металлурги Темиртау естественно завязаны и сравнивают себя с тем, что происходит, например, в Челябинске и Кемерово.

Если мы не перейдем к кооперации, то торговые войны нас убьют

- Я считаю, что никакой другой формы выживания в глобальном мире у России, Казахстана и Беларуси нет, кроме как создание из союза этих государств центра силы - экономического, военного, культурного. Мы для глобального мирового проекта являемся исключительно мировой кладовой, и единственная цель по отношению к нам – это изъять наши ресурсы. Это обычная колонизация, где аборигены живут на своих землях, а все ресурсы принадлежат, добываются и деньги с них получаются крупными мировыми корпорациями, центры прибыли которых находятся за пределами колонизируемой страны.

Просто так закрыться, как Северная Корея, невозможно, да и проект глобализации зашел слишком далеко.

И Советский Союз вернуть невозможно, потому что изменилась общественно-политическая формация: появились частная собственность и иностранный капитал. Финансовый капитал вышел на первые роли, хотя в СССР на первом месте был промышленный капитал.

Поэтому сейчас важно понять, как мы можем отформатировать наш Евразийский Союз и как мы можем его развить до полноценного центра силы. Хотя бы до того уровня, на котором находится Евросоюз.

- А в идеале?

- В идеале выйти на тот уровень, который формирует Китай вокруг себя. Он тоже создает в Юго-Восточной Азии некое подобие союза, втягивая в свою орбиту Вьетнам, обе Кореи, Индонезию. Он формирует свой замкнутый рынок.

- То есть экономическая цель любого союза – это выживание за счет самодостаточности общих ресурсов, самодостаточности общей рабочей силы и т.д.?

- Я считаю, что все ресурсы нужно консолидировать. Россия и Казахстан сейчас контролируют порядка 30-40 процентов евразийского рынка зерновых. Но мы продаем сырье – зерно. А обратно получаем уже продукцию с более высокой добавленной стоимостью, например, элитную крупу, йогурты зерновые и т.д. Вместо того, чтобы монопольно контролировать в Евразии рынок зерна и продавать продукцию более высоких переделов, мы просто торгуем сырьем. Это же касается нефти и газа, руды и металлов.

Первый этап Союза у нас был торговый союз, где важно было наладить между собой именно торговые отношения. А второй неизбежный шаг, который необходимо сделать, чтобы выжить, это союзная кооперация.

Сейчас мы так или иначе конкурируем. Казах[тан]ская водка конкурирует с российской, вместо того чтобы вместе создать монопольный рынок водки и сообща заходить на все свободные рынки.

- Итогом вступления в Европейский союз для многих стран Восточной Европы стала намеренная ликвидация целых отраслей: от атомной энергетики в Болгарии и Литве до промышленности и сельского хозяйства в Прибалтике и других бывших социалистических странах. Как отмечают многие аналитики, «принятие всех требований ЕС было равносильно сдаче в плен». Нынешняя форма нового Союза на территории «исторической России» не приведет ли к подобным требованиям Москвы? Например, «АрселорМиттал Темиртау» сейчас, демпингуя со своим прокатом, расширяет географию поставок в Россию, в то же время российские заводы практически захватили весь Северный Казахстан.

- Ну и кто от этого выиграл? Я слышал подобные истории от оренбургских производителей алкоголя: «Казахи нам обрушают рынок своей дешевой водкой. У них другие цены и лучший порядок налогообложения». В данный момент ЕАЭС и Таможенный союз в принципе исчерпали свои возможности: мы уже научились торговать беспошлинно и без границ. Но сейчас нужна не просто торговля, нужна кооперация. Никто ведь не пытался скооперировать российских металлургов с казахстанскими.

- А как это сделать? Очень часто интересы государства противоречат интересам транснациональных корпораций: тот же Миттал ведет игру в рамках своей глобальной стратегии, не считаясь ни с политикой Казахстана, ни с евразийским рынком черной металлургии. Он может либо сократить производство или сортамент, либо просто бросить наш металлургический комбинат, как он это сделал в алжирском Аннабе.

- Нас пытаются загнать в ресурсо-производящую нишу, чтобы мы делали самую грязную работу. Но вот, например, в военно-промышленном комплексе или атомной энергетике так не есть. Там очень высокие уровни технологии. В этом и есть смысл интеграции - развиваться совместно. Например, санкции весьма положительно сказались на сельском хозяйстве России в плане развития новых производств, а Беларусь и Казахстан получили новые рынки сбыта своей продукции. Но это были санкции извне. А мы должны сами создавать ограничения для импорта на своем евразийском рынке для развития собственных производств и технологий. Посмотрите на Китай – он свой рынок никому не отдает. Потому что даже производство копеечных шариковых ручек на миллиардном рынке дает огромные обороты для местных производителей.

- Но нас-то не миллиард.

- У нас сейчас рынок около 200 млн человек. Он не такой большой, как в ЕС, но достаточный, чтобы целые отрасли перекрывать силами своих собственных производителей. И нам сейчас нужно определить десяток отраслей для союзной кооперации: сельское хозяйство, энергетика (уголь, нефть, газ, атомная, гидро) и т.д. Это нужно аккумулировать и продавать вовне монопольно: не отдельно Казахстану или России продавать Китаю нефть, а нужно создать монопольную систему и заключать союзный контракт на поставку. Нужны союзные проекты, такие как:

- Союзная нефтяная корпорация, где будут союзные контракты, обмен научными разработками;

- Военно-промышленная корпорация нужна, потому что армия нас защищает одна, по крайней мере - с воздуха и из космоса;

- Агрокорпорация нужна. Мы по поголовью скота до сих пор не вышли на показатели 1990 года! Бессмысленно уральскому овцеводу конкурировать с оренбургским овцеводом – по сути это один регион.

Другого выхода, кроме как кооперироваться внутри, у нас нет.

Главное сейчас – это переход от экономики конкуренции к экономике кооперации. Все мировые корпорации работают в логике кооперации: здесь мы добываем уголь, там у нас металл, тут приборостроение, здесь НИОКР, а здесь торговые дома. Какой-то из этих элементов кооперации может быть убыточным, но как часть системы все прекрасно работает. Наша задача в рамках Евразийского экономического союза создать ровно такие корпорации.

- А интересы иностранных инвесторов? Они ведь лежат вне плоскости наших желаний. И для создания «Союза 2.0» надо, чтобы руководители наших стран жестко взяли иностранцев за их инвестиции.

- Конечно! Ведь их производства находятся здесь, у нас. Поэтому хочется-не хочется, но инвесторов надо заставлять играть по правилам наших государств. Это выживательно и для общества, и для государства. Нужна воля президентов.

Элита, строй «Союз 2.0» или умри

- Идем дальше. В России есть огромные лоббистские структуры, которые против Евразийского союза. Они хотят восстановить границы, они боятся конкуренции с белорусами и казахами. Когда белорусов давят по молочке, в этом явно просматриваются лоббистские движения.

- То есть такие всплески не есть политика Путина, а действия элиты и «хозяйствующих субъектов»?

- Любая страна – это конгломерат, в котором есть крупный капитал, преследующий только свои интересы. Например, Россия вступала в ВТО во многом на правилах, которые диктовали металлурги: Мордашов с Потаниным активно это лоббировали. В результате пострадало множество отраслей, кроме самой металлургии, которой выгодно торговать на внешнем рынке. Но когда создалась ситуация, что нужен металл на внутренний рынок, оказалось, что мы не можем их к этому принудить. Так что для того чтобы преодолеть эти «элитные амбиции», нужно уйти от правил ВТО и создать свои правила внутри Союза. Другого выхода нет.

- «Контрреволюционные вещи говорите, Филипп Филиппыч». Мы же так влезаем на территорию удельных князьков: Потаниных, Мордашовых и прочих. Элиты будут сильно упираться.

- А по-другому Союза не построить. Для этого нужна воля Назарбаева, Путина и Лукашенко. Мы сейчас находимся в ситуации, когда нам нужно вы-жи-вать. И «Союз 2.0» - это единственное спасение. Если мы этого не сделаем, то нас сначала добьют торговые войны между собой, а потом дезинтеграция. Повторюсь: если мы не перейдем к кооперации, то эти торговые войны нас убьют.

На данный момент основные вызовы исторической России находятся на ее периферии. Развал Советского Союза привел к тому, что чем дальше к его окраинам, тем хуже с государством как с системой. Если мы сравним государство Таджикистан с государством Казахстан, мы увидим, что всего 25 лет назад это было одно государство, а сейчас по большинству параметров развития это совершенно разные государства. И основная угроза находится именно на окраинах, на периферии.

- С чем это связано?

- Любые периферийные элиты склонны к выживанию любой ценой. Элиты, находящиеся между Китаем и Россией, не имеют никакого выхода, кроме как балансировать между интересами одной великой державы и другой. Та же проблема была у Украины, которая находилась между двумя центрами силы. В Прибалтике аналогичные проблемы. На Кавказе - те же Азербайджан и Армения между Турцией и Россией. И вот эти «пограничные элиты» всегда вынуждены держать такой баланс.

И здесь возникает вопрос: А что в наших интересах по отношению к этим элитам? Вот у американцев есть свой план: дестабилизация этих пограничных элит. Они их покупают, они их коррумпируют, они заводят в эти страны сотни и тысячи всяческих фондов и НКО и формируют своих агентов влияния.

Для чего? Чтобы в результате там возникла «точка напряжения». Для чего? Чтобы дестабилизировать «историческую Россию».

Если мы посмотрим, как работают американские «демократические» фонды, то они все работают на Казахстан, Россию, Беларусь и Киргизию системно как на единое пространство, не разделяя их на отдельные государства.

- То есть элиты должны отбросить свои амбиции и, засучив рукава, строить «Союз 2.0»?

- Пусть они посмотрят на украинские элиты, которые вчера еще были в клубе, а сегодня их дети уже никто. На молдавские, которые уже ничего не решают. И капиталы свои они уже не защитят. Я близко знаком с национальными элитами разных стран бывшего СССР и понимаю тот эгоизм, который ими движет. Но на кону стоит возможность потерять намного больше того, что они приобрели за эти 25 лет. Если они будут упираться в своем национальном эгоизме, то они могут потерять вообще всё.

Сейчас мы находимся в ситуации, условно говоря, 1911-12 годов. Мировой войны еще нет, но де-факто мы находимся в ситуации неизбежности глобального конфликта. И чем сильнее и экономически самодостаточными мы будем в условиях большой войны, тем больше шансов, что мы в ней выстоим.

Непосредственно горячей фазы не будет, потому что у России есть ядерное оружие. Но мы уже имеем войны экономические, майданы, террор и дезинтеграцию государств. Вспомните, как разрушали Советский Союз.

Если элиты не будут интенсивно «накачивать» Евразийскую интеграцию, то они могут просто не выжить. И пусть еще и еще раз посмотрят на примеры других элит. Когда разрушается государство, первыми пострадают элиты. Народ-то выживет, а элиты – не факт. Если национальные элиты не будут бороться за союзное выживание и кооперацию, то их ждет судьба югославских, украинских, грузинских, молдавских элит: всех разобьют поодиночке. И никакого другого выхода для них нет.

- А вдруг пронесёт?

- Для российских и белорусских элит Украина была отрезвлением. Для Казахстана отрезвлением должны были стать две цветные революции в Киргизии и гражданская война в Таджикистане.

По сравнению с глобальным рынком наши элиты, привыкшие мыслить в рамках девяностых, особняк-авто-собачки, нищие. Они должны понимать, что даже с их миллионами, когда сюда придет китайский капитал со своими миллиардами, они станут никем.

И мне ни капли не жалко те национальные элиты, которые не поймут сути кризиса. 30 лет назад у нас партийные элиты тоже были всесильными. А назавтра их смыло. И если нынешние не станут мыслить хотя бы на 5-10 лет вперед, их точно так же смоет, как элиты советские.

Олег И. Гусев, GusevПропаганда25-26 апреля 2017 года, Караганда -Долинка - СХОС (13 поселок) - Темиртау

Источник