Некоммерческое партнёрствоУрал-Евразия

Об этом говорили эксперты на заседании экспертного клуба «Мир Евразии», посвященном интеграции научно-технического сотрудничества и динамике его развития на евразийском пространстве. Мероприятие состоялось в начале августа 2017 года в Алма-Ате, Казахстан.

Наука становится глобальным фактором общественного развития. Осознание данного факта стимулирует страны, стремящиеся к лидерству, развивать научно-техническое сотрудничество.

Наука и технологии определяют конкурентоспособность государств на мировом рынке, темпы их развития и даже уровень национальной безопасности, отметили казахстанские эксперты. На евразийском пространстве осознают важность данной сферы, как и выгоду объединения усилий, кадровых и финансовых ресурсов в рамках научно-технического сотрудничества. Не случайно, в ЕАЭС, согласно 92 статье договора о создании интеграционного объединения, созданы 12 приоритетных технологических платформ. В октябре 2016 года Совет ЕЭК утвердил одиннадцать приоритетных платформ. Они включают в себя такие направления, как космос, медицина, информационно-коммуникационные технологии, фотоника, добыча природных ресурсов, экология, сельское хозяйство и промышленные технологии. В мае 2017 г. появилась 12-я евразийская инновационная технологическая платформа «Технологии металлургии и новые материалы».

«Это площадки, объединяющие усилия бизнеса, науки и госорганов с целью продвижения в странах-партнерах передовых научных разработок, своего рода инструмент организации промышленного сотрудничества в рамках экономического союза, – пояснил политолог Эдуард Полетаев. – Как правило, это те платформы, на которых уже есть основы совместного сотрудничества. Так что особых проблем в их реализации быть не должно».

Работа потихоньку идет, страны ЕАЭС по каждой платформе взаимодействуют, предприятия высказывают свою заинтересованность, связи в науке укрепляются, но есть и проблемы.

«Среди них, например, проблемы правового характера. В государствах приняты различные правовые системы, в результате чего могут неодинаково оцениваться те или иные действия, что затрудняет работу ученых. Много форм сотрудничества в научно-технической сфере зависит от того, какую политику ведут государства, какие взаимоотношения между ними сложились. Чем более напряженные отношения, тем сотрудничеств затрудняется. Наиболее характерный пример - осложнения отношений между Украиной и Россией, когда ряд совместных научно-технических программ оказались приостановлены. Например, после заморозки сотрудничества Москвы и Киева в военной сфере в 2014 году российскому ВПК пришлось обойтись без продукции Украины и производить ее самостоятельно в рамках программы импортозамещения», - сказал Эдуард Полетаев.

Свое негативное влияние оказывают и экономические проблемы  – из-за них не все государства ЕАЭС в состоянии обеспечить высокий уровень научно-технического сотрудничества. Безусловно, сказываются на нем внутриполитические проблемы: нестабильность политической ситуации в любом государстве отодвигают науку на задний план. Существенным барьером для научно-технической интеграции Эдуард Полетаев назвал необходимость обеспечения безопасности, обороны. «Тут важны обеспечение секретности и сохранение конфиденциальности».

Кроме того, на постсоветском пространстве необходимо учитывать значимую роль бизнеса. «Эффективным проводником новейших технологий и научных разработок на евразийском пространстве стал бизнес. Сегодня компаниями стран ЕАЭС реализуются совместные проекты в области добычи полезных ископаемых, создания транспортной и сетевой инфраструктуры, в сфере атомной энергетики, машиностроения, в космической индустрии», - заметил политолог.

Его коллега Антон Морозов считает, что научно-техническое сотрудничество в рамках ЕАЭС пока и не начинали развивать в полной мере: «Ознакомившись с докладом ЕЭК «Промышленная политика стран ЕАЭС», в глаза бросилось следующее. Перечень Единых технологических платформ (ЕТП) был сформирован в 2014-2015 годах. Наука - удовольствие дорогое, для ее развития нужны деньги. Тем более, если речь идет о науке с внедрением технологий. И вот, что я заметил: перечень ЕТП сформирован, а положение о порядке ведения разработок и финансирования этих самых межгосударственных проектов предполагается разработать до 31 декабря 2017 года. То есть телега немного поставлена впереди лошади».

Между тем, директор Палаты предпринимателей города Алматы НПП РК «Атамекен» Юрий Тлеумуратов обозначил проблему финансирования науки: «Реальная ситуация в Казахстане такова – надо исходить из того, что ресурсы кончаются, либо перестают быть нужными. Великобритания отказалась с 2040 года от выпуска автомобилей на бензине и дизельном топливе. Есть перспектива того, что резко уменьшится потребление нефти в мире. Государства понимают это, поэтому ставку делают на новое производство. Мир не ждет Казахстан, мир производит. Как с ним конкурировать? Только технологиями, а у нас технологий практически нет. То, что делается у нас в СЭЗ Парк инновационных технологий «Алатау», для развитых стран не ново. Относительно развивать науки можно переделать тезис «Кто не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую» в другой: «Кто не хочет развивать своих производителей, тот будет развивать чужих». Что мы и делаем. Наш внешнеторговый баланс всем известен: главным экспортным товаром Казахстана являются минеральные продукты. А импорт в основном - это ширпотреб, который мы могли бы сами производить и товарная группа «машины, оборудование и механизмы, электротехническое оборудование». Замкнутый круг получается: нет технологий из-за того, что не поддерживаем ученых, а не поддерживаем ученых, потому что никто не покупает технологии, которые они разрабатывают».

Как отметили участники экспертного клуба, проблему финансирования можно решить, если ориентироваться на евразийский рынок и создавать межгосударственные цепочки инновационных производств. В частности, у Казахстана есть перспективы в научно-техническом сотрудничестве с Россией, уверен главный редактор информационно-аналитического центра Caspian Bridge, политолог Замир Каражанов:

«В рейтинге стран c инновационной экономикой, по версии Bloomberg, в 2017 году Россия заняла 26-е место, а Казахстан – 48-е. Интересно, что Беларусь в рейтинге вообще не рассматривалась. Что может подтолкнуть Казахстан к инновационному развитию? Возьмем внешнюю торговлю Казахстана, импорт и экспорт: торговое сальдо положительное, мы больше продаем и меньше покупаем. Продаем сырье, а покупаем машины и оборудование, многое из этого поступает из России. И когда мы говорим об инновационном развитии, тут и скрыто объяснение, как и куда двигаться. Может, начать создавать вместе, развить импортозамещение? Казахстан мог бы с Россией сотрудничать, например, в сфере авиации. Казахстан нуждается в приобретении самолетов. Как работают европейские авиакомпании, например, British Airways? Они покупают у собственного производителя, формируют для него заказ. Почему бы нам не скооперироваться с россиянами? Потребность в самолетах растет, это сумасшедших размеров рынок, на нем можно подниматься и развиваться. Да, у Казахстана нет такого потенциала, чтобы начать проектировать самолеты. Но у России много предприятий, и можно выступить в качестве звена. Самолет - сложная конструкция, но вполне реально производить у себя какой-то ее элемент. Кроме того, давно и на высоком уровне идет сотрудничество в области освоения космоса. Например, сотрудники американского аэрокосмического агентства NASA заявили о готовности поддержать уникальный проект компании SpaceX, в рамках которого в 2018 году в полет вокруг Луны отправят первых космических туристов. Почему бы и нашим странам не поработать вместе в рамках какого-нибудь подобного амбициозного проекта? Ведь есть же космодром «Байконур».

Большие перспективы Замир Каражанов видит и в сельском хозяйстве. «У Казахстана существенная потребность в сельхозтехнике. В рамках ЕАЭС можно создать много совместных производств», - убежден он.  

Виктор Санькович